Сето приняли православие в XV–XVI веках после возникновения Псково-Печерского монастыря, и в этом их отличие от близких по языку эстонцев, которые были христианизированы рыцарями-крестоносцами в XIII веке. Сохранив язык и фольклор, сето сохранили и костюм, характеризующийся обилием своеобразных металлических украшений. Псковский музей обладает коллекцией предметов, связанных с культурой сето.

На выставке представлена в полном объеме псковская коллекция украшений и предметы одежды. Это праздничный наряд, который надевают в церковь, на важные события семейной жизни, кроме похорон, куда приходили без украшений. «Серебряный убор» сетосской женщины может включать 20-22 предмета, которые достигают в общей сложности до 5 килограммов веса. Серебряные украшения считались оберегом, звон серебра должен отпугивать злые силы. О женщинах сето говорят, что «ее сначала слышно, а потом видно».

Выставка представляет разные стороны культуры этого народа: ткачество, шитье и вязание, комплексы костюма и украшений, архивные и современные фотографии, специально для выставки записано пение народных ансамблей сето, снят фильм, где сето рассказывают о себе.

Выставка сопровождается пейзажами земли сето и акварелями псковички Анны Петровны Калашниковой-Роот (1885-1960?), которая в своем творчестве много внимания уделяла изображению своеобразного яркого костюма сето и традиционных украшений.

ВЫСТАВКА «ПО ПЛАТЬЮ ВИДНО, КТО ИДЕТ» РАБОТАЕТ ВО ДВОРЦЕ ОЛЕГА РЯЗАНСКОГО КРЕМЛЯ ДО 22 СЕНТЯБРЯ.

Экспозиция отражает две стороны жизни героини выставки: одна связана с ее аристократическим происхождением, вторая обусловлена тягой к деревенской уединенной жизни, народной среде. Мы постарались показать О.П. Семёнову и как самостоятельную, достойную отца исследовательницу окружающего мира, и как талантливую, тонко чувствующую природу художницу.

На выставке будут представлены музейные предметы из Музея-усадьбы П.П. Семёнова-Тян-Шанского и Липецкого историко-культурного музея, а также акварели О.П. Семёновой и предметы, которые предоставила правнучка Петра Петровича – Наталия Владимировна Семёнова-Тян-Шанская при участии Фонда наследия П.П. Семёнова-Тян-Шанского.

Фотографии О.П. Семёновой из архива Русского географического общества, письма и документы из собрания Фонда наследия П.П. Семёнова-Тян-Шанского призваны расширить представление о личности и таланте этой незаурядной женщины. В экспозиции будут также представлены редкие предметы и книги из фондов и научной библиотеки Рязанского историко-архитектурного музея-заповедника.

Выставка рассчитана на различные возрастные категории людей, ценящих Российскую науку, историю и культуру.

ОТКРЫТИЕ ВЫСТАВКИ СОСТОИТСЯ 14 ИЮНЯ В 16:00 В МУЗЕЙНОМ ЦЕНТРЕ ИМ. А.И. СОЛЖЕНИЦЫНА. ВХОД СВОБОДНЫЙ.

В результате исследования уникальнейшей коллекции кожаных артефактов, хранящейся в фондах Рязанского историко-архитектурного музея-заповедника, атрибутированы и классифицированы элементы одежды, вещи повседневного использования, атрибуты игр и развлечений, а также по материалам Житного и Введенского раскопов, расположенных на территории Рязанского кремля, впервые выделены новые категории находок, известные ранее лишь по письменным источникам.

Сердечно поздравляем нашу Олесю Александровну с успешной защитой и присвоением ученой степени! Желаем успехов в научной карьере и новых достижений!

Николая Васильевича Калачова современники называли несравненным знатоком архивного дела, творцом научной системы архивоведения. Служба в Московском архиве иностранных дел, работа в Археографической комиссии, руководство Московским архивом Министерства юстиции Российской империи обеспечили ученому богатейший жизненный опыт, знания и материал для исследований, а блестящий ум, превосходное образование, необычайные дарования позволили создать стройную научную систему взглядов.

1860-е гг. – время, чрезвычайно сложное для архивов. Различные ведомства имели разный взгляд на критерии выделения «ненужных» документов в своих архивах, в результате чего гибло значительное количество ценных исторических источников. С 1848 по 1867 гг. специальные комиссии по разбору старых дел при губернских правлениях были обязаны отправлять описи дел, предназначенных к уничтожению, министру внутренних дел. С 1867 г. Государственный совет по инициативе Министерства внутренних дел «в видах сокращения переписки» вернул этот вопрос в компетенцию губернского начальства. Таким образом, право уничтожения архивных материалов с конца 1860-х гг. всецело принадлежало представителям присутственных мест, заинтересованных в разгрузке своих учреждений от бумаг. Доходило до того, что свитками XVIIв. топили печи.

Нужно отметить, что под уничтожением законченных дел понималась и их продажа с публичных торгов в частные руки или бумажным фабрикантам. Вырученные от продажи деньги предназначались для покупки шкафов, ящиков и переплетных принадлежностей для хранения архивных дел учреждений, а так же на раздачу пособий и наград чиновникам. Последнее обстоятельство не могло не мотивировать архивных чиновников к уничтожению документов.

Значительное количество материалов в провинции погибало вследствие неудовлетворительных условий их хранения. В связи с переполненностью учреждений бумагами акты делопроизводства переносились в сырые подвалы и на пожароопасные чердаки, где они долгие десятилетия оставались в неразобранном виде. В результате огромное количество документов погибало от сырости и пожаров.

Николай Васильевич Калачов был обеспокоен бесконтрольным уничтожением дел, с которым ему пришлось столкнуться как в столичных архивах, так и в провинции. Он сформулировал принцип «пусть лучше лишнее хранится, чем полезное уничтожится». Будучи с 1865 г. управляющим Московским архивом Министерства юстиции, ученый продвигал идею о переустройстве архивов, разработке единых правил хранения и уничтожения документов, организации архивной сети, которая должна была включать в себя архивы справочные (при учреждениях) и центральные (где накапливались бы документы научного значения). А в августе 1874 г. на заседании III археологического съезда Калачов выдвинул идею создания при областных архивах исторических обществ. Спустя десятилетие эта идея, претерпев значительные изменения, будет реализована в виде губернских ученых архивных комиссий.

Проблема централизации архивных материалов не была решена ни при жизни, ни после смерти Н.В. Калачова. Попытка добиться проведения архивной реформы встретила стойкое сопротивление со стороны представителей различных министерств и ведомств. Поэтому археограф решил воспользоваться общественной инициативой на местах. При поддержке Академии наук Калачов начинает добиваться учреждения губернских ученых архивных комиссий.

Одной из задач новых обществ, Н.В. Калачов видел спасение от гибели документов, предназначенных местными учреждениями к уничтожению. Из их числа  необходимо было отобрать те, которые представляют собой научную ценность, и передать их для хранения  в губернские исторические архивы. Вместе с тем, осознавая рост интереса к изучению родной старины, истории отдельных регионов, Н.В. Калачов на IVархеологическом съезде в 1877 г. предложил расширить задачи предполагаемых к созданию исторических обществ за счет включения в сферу их деятельности вопросов изучения народного быта, местных обычаев и традиций.

К непосредственной реализации своего плана Н.В. Калачов приступил в 1882 г. На имя министра внутренних дел П.Н. Игнатьева был направлен проект «Положения об описании и хранении губернских древностей», в котором предлагалось учреждение «ученых комиссий о древностях». Проект получил одобрение министра, однако дальнейшее его движение было остановлено ввиду последовавшей вскоре отставки Игнатьева.

В 1883 г. Калачов направил в адрес Историко-филологического отделения Академии наук записку, которая была зачитана на заседании 25 октября того же года. В ней он выдвинул ряд соображений в пользу скорейшего создания ученых комиссий. В качестве наиболее подходящих губерний для создания таких обществ по обилию сохранившихся в них письменных памятников старины Калачов назвал Владимирскую, Тамбовскую, Рязанскую, Тверскую, Новгородскую губернии.

На основе доклада археографа был разработан и внесен на рассмотрение министра внутренних дел проект положения о создании архивных комиссий. 13 апреля 1884 г. «Положение о губернских исторических архивах и губернских ученых архивных комиссиях» было утверждено императором.

Открытие Рязанской комиссии в числе первых четырех, одновременно с комиссиями в Орле, Твери и Тамбове, было не случайно. Еще во время археографических экспедиций, проходивших в середине XIX в., Н.В. Калачов осматривал рязанские архивы. Видимо тогда же у него завязались и личные знакомства в Рязани. Своим созданием, полагают исследователи, Рязанская ученая архивная комиссия во многом обязана личному знакомству Н.В. Калачова с А.В. Селивановым – председателем Рязанского статистического комитета, ставшим одним из «отцов основателей» РУАК и первым правителем ее дел.

Рязанская ГУАК открылась 15 июня 1884 г., в торжественном заседании в честь ее учреждения участвовал сам Николай Васильевич Калачов. На заседании присутствовало всего 17 человек, а уже четыре года спустя в «Отчете Рязанской ученой архивной комиссии на 1888 г.» указано, что в ней состоят 153 члена.

Главными направлениями деятельности РУАК были разбор архивных дел, поиск и описание памятников старины, раскопки курганов и могильников, охрана исторических памятников, создание музея, архива и библиотеки, издание трудов.

В 1884 же году при РУАК был основан историко-археологический музей, от которого ведет свое начало Рязанский историко-архитектурный музей-заповедник. А книжное собрание Рязанской ученой архивной комиссии составило основу Научной библиотеки РИАМЗ.